…Первый этап внедрения пройден успешно. Продолжаю выполнение задания.

Вечерело… В березовой роще проснулось что-то одуревшее от зноя. Мак по-детски улыбнулся. Ему было хорошо, и даже красная книжечка в нагрудном кармане не портила ему настроение.

КОМКОН-2

"Здраствуйте!" - послышалось за спиной. Обернувшись, Мак Сим увидел девушку, смутно напомнившую ему не то агента Б-01, не то Б-02.

…Очнулся Мак Сим в странном темном помещении. Откуда-то раздавался рев. Кожу покалывало, как при старте грузового звездолета.

- Что это?

- Дискотека.

Оглушительно грохнуло в левом ухе. Рассудок Мака начал меркнуть, зато включилась светомузыка. Волна экстаза захлестнула толпу. Кругом что-то кричало, свистело, топало, всхлипывало, лезло целоваться. Ему стало страшно за этих людей.

Неожиданно раздался женский визг - за окном заработали "Эрликоны".

В зале стали гаснуть лампы.

"Опять интели!" - злобно закричала толпа. "Бей интелей!".

В углу что-то хрюкнуло. Все заволоклось дымом. У Мак Сима из глаз потекли слезы. Все кинулись к выходу.

- Куда только смотрят рыбари, - воскликнуло у него на шее.

- А кто это? - спросил он, деликатно поджимая подбородок.

- О! Я регулярно торчу с этих парней. Только они могут заставить нас жить в чистоте и галактической безопасности.

Все более складывается впечатление, что рыбари спасают здешнее общество, его институты и общежития, от полного развала и запущения.

Официальная власть беспомощна, хотя и пытается создать видимость бурной деятельности. Главную роль в управлении играет Тройка, над ними сидит Экселенц, который боится всего и всех, особенно сесть не туда.

Что касается масс, стоит выделить голованов (названных так по причине постоянно стучащей челюсти). Правда, некоторые считают их попросту собаками, но разница заключается лишь в том, что голованы видят, слышат и говорят лучше других.

Больше всего от них страдают выродки. Во время всеобщего подъема (6 утра) большая часть граждан вскакивает с постели по стойке смирно со слезами на глазах, выродки в ужасе лезут под подушку.

…Чем ближе я знакомлюсь с этими людьми, тем больше поражаюсь, насколько узки и эгоистичны их интересы. Каждый печется лишь о собственном благе, не понимая простейшей вещи: решение назревших проблем общественного развития в целом проводит и к прогрессу отдельной личности. Это единственный способ вывести общество из застоя. Более того, этот путь, может быть, и составляет смысл жизни человека. Только так человек может достигнуть истинного счастья.

Кажется, некоторые смутно понимают это, но реально просто никто не даст им рещать проблемы общества, стоящие перед этими людьми.

…Мак с интересом огляделся. Он стоял посередине комнаты, в которой, по его сведениям, жил агент А-01, внедренный сюда еще 4 года назад. В комнате было грязно. Все это шевелилось и изрыгало что-то отдаленно напоминавшее. Только внимательно приглядевшись, он заметил агента А-01 среди груд упаковок с надписью:

A-01 - А, это ты? Я давно жду тебя.

А-02 - Объясни, что здесь происходит?

А-01 - Да что тут вообще может происходить, шерсть на носу? Если кто-то и пытается что-то изменить, осознанно бороться, то Оно сначала терпит, а потом как даст по рогам… И детишкам, детишкам…

А-02 - Что за Оно?

А-01 - Мирозданье…

А-02 - А ты знаешь, кто такие интели?

А-01 - Видали мы этих интелей, шерсть на носу. Вот недавно они пикник на обочине устроили. Ужрались ведьминым студнем, побросали пустышки, теперь там плешь, а они сами в Зоне.

А-02 - Что ты думаешь о рыбарях?

А-01 - Трудно сказать. Лучше сходи к ним в клуб…

- Извините, это клуб рыбарей? Я хотел бы спросить вас…

- Вопросыздесьзадаюясправкудокументыкругомвтораядверь направо.
Слегка помятый Мак Сим очутился в длинном темном коридоре.

Впереди строем деловито протопали крысы. Запахло. На Мак Сима, повизгивая на ходу и скрежеща на поворотах, мчался бешеный робот.

"Пройдемте" - завыла сирена.

"Ага!" - злорадно откликнулось эхо.

Мак Сим смело шагнул вперед, доставая заветное удостоверение. Увидев красную книжечку, робот рявкнул с досады и пронесся мимо. Где-то жалобно заплакали крысы. .

…Мои надежды на рыбарей, к сожалению, не оправдались. Эти мужественные парни ничего сделать не могут, да и не хотят.

…Надо будет узнать, что такое слег - это, я чувствую, даст ответ на многие вопросы…

Что же коверкает человеческую сущность, делая их эгоистами? Возможно, виновата система воспитания и существующие общественных отношения, формирующая людей с узкими интересами, похожих на запрограмированные машины.

Кому же это все нужно?

Мак медленно проходил в себя. Что-то тяжелое пульсировало в голове. Хотелось чего-нибудь соленого.

- Что же вчера было? - мучительно сверлил мозг назойливый вопрос.

На глаза попалась упаковка из-под DRY SLеG.

Как в тумане, стали возникать вчерашние видения…

Ситуация прояснилась. Коротко говоря, сутью происходящего является создание (и не последнюю роль в этом играет слег) иллюзорного мирка призрачного счастья и благоденствия у обывателя, коих, к несчастью, здесь большинство.

Кому это выгодно? Ответ представляется таким - при тоталитарном режиме, который, если вдуматься, является закономерным следствием развития этого общества с его системой производства, главная общая задача состоит в уничтожении этого самого тоталитарного режима и перестройке всей системы производства. Поэтому режим заинтересован в оболванивании людей. Первоначально же, эгоизм и мещанство возникают из конкуренции между людьми во всех сферах их деятельности.

Единственная организация, которая пытается бороться с существующим порядком вещей - интели. Правда, они плохо представляют, что надо делать и во многих проявлениях приходят к фашизму. Но не все потеряно, опираясь на интелей и на всех людей, занятых производством материальных ценностей, можно сделать многое.

Нельзя терять ни минуты.

О. Н. Гончаренко

Я вам покажу!

Мак осторожно пробирался к центру Города, брезгливо обходя лужицы расплавленного плутония и тихо ругаясь сквозь зубы. От его старенького глайдера, сбитого таранным ударом ядерного астероида, осталась только старенькая фотография Майи.

"Верная моя…" - подумал Мак, вспоминая о чем-то старом.

На зубах противно скрипели осколки атомных снарядов. Неловким движением плеча Максим сшиб шестьдесят два верхних этажа Учреждения. Через образовавшуюся брешь стала видна гавань с грязной водой, и в гавани - уходящая под воду группа флотов "Ц". "Кингстоны открыли, сволочи", - подумал Мак сквозь зубы, - "ах, сволочи… десять миллионов, цивилизация… попрятались, гады, боятся Мака, это правильно, это хорошо, что боятся, а вот прятаться не хорошо, это наказывается".

Весь Город, от бомбоубежищ до антенн Огромной Кучи, била нервная дрожка.

"Слегачи дрожжатые…" - тихо прошептал Максим, перекрестием правого зрачка ловя борозоновые стены Кучи…

Дым ел глаза, в лицо летели пылающие комья штукатурки. Смотри, Мак, смотри, ты где-то уже видел это, а многие не увидят никогда, Мордастый, например, и Странник не увидит, душка Странник, Мартышка, маленькая моя, ну ей-то и тогда смотреть нечем было, говорил же вам, ложиться ногами к эпицентру, ко мне, значит, ногами ложиться…

Башня красиво распадалась в пылающем воздухе, глаза застилали слезы, неудержимо хотелось говорить, - Бедные вы мои, бедные, потерпите, ничего, уже скоро это кончится, скоро все кончится, амба, каюк всем, даром и пусть никто не уйдет, - обиженно шептал Максим, пожирая глазами сублимирующий Город.

8-е МАРТА в Долгопе
и в Массачусетском технологическом

Е. Онегин

 Театр - из архива РФ-газеты, 1989 г.

Пиковая дама

*   *   *

Липкая зеленая грязь капала с бровей. "Пожалуй, наслежу, - подумал Лев, - но кому теперь мои следы?.. Разве что кибер-уборщик будет недовольно урчать, когда обнаружит на полу корабля пятна оттенка, который нигде во вселенной, кроме этой островной дыры, более не встречается. Главное теперь - домой". Он с удовлетворением заметил, что уж эти-то следы имперских ищеек никуда не приведут. "Свинье мешают посмотреть в небо ее собственные уши", - вспомнилась ему какая-то древняя фраза. Он посмотрел в небо. Там все ярче разгоралась фиолетовая звезда садящегося корабля.

Мысленно он вернулся к началу. Теоретическая подготовка, физическая подготовка, спецподготовка и т. д. и т. п. Он чувствовал, что может своротить скалу. Скалу - да, но болото?..

Корабль аккуратно сел, без грохота и даже почти без плюха. "То-то обыщутся меня", - зло подумал Лев о службистах, которые в этот момент рассыпались цепью по берегу острова.

"Может, следовало послушать Майю, - потекли мысли дальше, - думать о своих личных проблемах, далась мне эта островная. Только, видимо, основная личная проблема в том, чтобы быть нужным кому-то, иначе какое вообще право я имел бы на личное счастье? Только то, что я мужчина, 28 лет, метр семьдесят восемь ростом, метр восемьдесят - размах рук, объем желудка три литра и т. д. и т. п. Чем же я тогда отличаюсь от тех, кто сейчас окружили остров и ждут подхода дежурных болотоходов? Они тоже метр семьдесят восемь плюс-минус двадцать и имеют одну печень и одну селезенку. Как они тебе, Майя, ведь биологически мы ничем не отличаемся".

Лев устроился помягче в перегрузочном кресле, тяжесть стала привычно растекаться по суставам. "Человек не тело, а дело", пришел в голову дурной каламбур, и все же если дела человека убоги, то никаким величием внутреннего мира его не оправдать. Да и какой может быть у него мир, в лучшем случае это не человек, а энциклопедический словарь. Да вон и герой береговых обстрелов, главнокомандующий группой флотов "Ц", весьма неглупый и высокообразованный человек, в жизни немало добился. Только вот жена его предпочитала проводить ночи в постели простого шифровальщика штаба, его, Льва, постели.

А он разве мог бы, даже независимо от обязанностей прогрессора, просто по-человечески, оттолкнуть эту уставшую от одиночества женщину. Одинокую при живом муже и куче блестящих бездельников-ухажеров из интеллигентнейших кругов.

Перегрузка потихоньку начала отпускать. Вспомнилось, как ему впервые пришлось тащиться по болоту при заброске, да еще тащить целый тюк литературы. Какого же было его удивление, когда он обнаружил, что заброшенные восемьдесят лет назад руководства по подрывному делу не только не исчезли, не уничтожены, не засекречены, а, наоборот, всячески вдалбливаются всякому законопослушному островитянину. В то время, как они на земле думали, как наладить переброску литературы, мечтали о подпольной типографии, здесь, в Островной, эту литературу издавали массовыми тиражами. Существовал даже культ пророка Заграбастара, которому приписывалось написание "священного писания". А те брошюрки, которые пытался подсовывать им Лев, вызывали, особенно у молодежи, лишь презрительные смешки: "А, опять эта ахинея Заграбастара". Когда однажды в личной беседе с Главнокомандующим, Лев прямо спросил: "Зачем вы издаете эти книги, ведь в них написано, как делать динамит", - тот лишь расмеялся и сказал: "А кто в него сейчас верит? Все считают нас жуликами, поэтому, чтобы обмануть, нам достаточно сказать правду", - и опять засмеялся и добавил: "Правду не всю, но да кто ее всю знает". "Врешь", - подумал тогда Абалкин, - найдутся, которые докопаются. Только не сытые умники-потребители, интеллектуалы, которые привыкли считать себя солью земли, не им, пожалуй, понимать, как динамит делают. Да и зачем он им? Изобретение токарного станка смогло сделать на Земле больше, чем десять тысяч проповедников. И пусть вся вселенная станет вверх тормашками, а он, Лев, не будет больше витийствовать перед глухими и размахивать руками перед слепыми. Глупо кормить сытого, глупо развлекать веселого. Тем более, если голодных и грустных еще предостаточно.

Ошметки сухой грязи осыпались под действием перегрузок, стирались последние следы пребывания в Островной, а Лев летел и думал, что теперь-то он знает, кому и как он способен быть нужным.