- Студент ГвиздА, - громовой голос Сячинова с ударением на последнем слоге заполнил весь плац,
- Ко мне!
- ГвИзда, товарищ подполковник, - попытался реабилитировать свою фамилию бедолага, сместив ударение, но безуспешно.
- Студент ГвиздА! - с явным удовольствием рявкает Сячинов, заглушая неуставные смешки в строю,
- Делай раз! Делай два!

Еще не раз над плацем разносилось непоколебимое: "Студент ГвиздА!"
И слабое эхо: "ГвИзда, товарищ подполковник".

Полковник Сячинов и огнетушитель

Военная кафедра на Физтехе представляет (представляла тогда) собой небольшое двухэтажное здание с дюжиной аудиторий. Естественно, поскольку это военный объект, на нем круглосуточно присутствует наряд в лице дежурного офицера и дневального из числа старшекурсников. И вот…

Однажды воскресным днем дежурный офицер полковник Сячинов, проходя очередной раз по пустому коридору военной кафедры, бросил взгляд на висящий на стене огнетушитель и подумал: "Столько раз я рассказывал студентам об устройстве и принципе действия данного прибора, но ни разу не видел его в действии".

Недолго думая, он снимает огнетушитель со стены и начинает читать инструкцию: повернуть ручку, перевернуть огнетушитель, ударить о землю… Проделав все по инструкции, полковник добился эффекта: из огнетушителя начала бить сильная струя. Полковник читает дальше, а дальше ничего не написано, поскольку устройство одноразовое.

Озадаченный полковник бежит в туалет и направляет струю в унитаз, в надежде минимизировать ущерб. Но пена огнетушителя не желает стекать в отверстие унитаза, а растекается по полу. Полковник в панике зовет: "Дневальный, дневальный!"

Прибежавший дневальный видит такую картину: в туалете по колено в пене стоит полковник Сячинов и что-то тушит в унитазе.  Сообразительный дневальный хватает со стены второй огнетушитель и присоединяется к полковнику...

Полковник Сячинов и дискотека

... это не басня и не хохма, это действительно было. Для лучшего понимания случившегося следует напомнить атмосферу Физтеха рубежа 70–80 годов. Это было время, если так можно выразиться, «ограниченной свободы». Свобода, в частности, выражалась в том, что студентам разрешалось проводить дискотеки, а ограниченной она была потому, что иногда это делать не разрешалось. Поэтому они (дискотеки), как и все «полулегальное», в те времена привлекали массу народа и попасть туда было достаточно непросто.

По этому-то вопросу и прибыл однажды к Швецу полковник Сячинов — тогдашний зам. зав. военной кафедры. Его дочь или какая-то родственница выразила желание сходить на дискотеку. То, что решать этот вопрос следует через замдекана, полковник не сомневался, сомнения были в другом: все ли на этих дискотеках достаточно прилично для молодой девушки. Вопросы о том, какую там слушают музыку (существовали черные списки как западных, так и отечественных групп), какие там приняты танцы и т. д., явно поставили Ю. И. в тупик. Подозреваю, что Ю. И. не интересовался этими вопросами со времен своего студенчества.

Пытаясь как-то выйти из затруднительного положения, Ю. И. вдруг с облегчением заметил пробегающего по коридору студента Е. Донского. Женя Донской был в те времена командиром факультетской дружины, а именно дружина «держала» дискотеки, отвечала за них. По тем временам кто за что отвечал, тот то и имел. Поэтому план урегулирования вопроса с уважаемым полковником созрел у Ю. И. мгновенно. Надо еще отметить, что Донской был не очень дисциплинированным студентом, что означало постоянные его проблемы с военной кафедрой, к разрешению которых был поневоле причастен и Швец. Поэтому когда Донского тормознули со словами: «Женя, подойди на минуту», последний явно занервничал. Тем не менее, с виновато опущенной головой и взглядом, усиленно пытающимся оценить ситуацию, он приблизился.

«Значит так, — начал Швец, — к сожалению, мне нужно прямо сейчас бежать в ректорат (партком, профком), поэтому я вас замкну друг на друга. Вы, — он обратился к Сяченову, — научите, наконец-то, Донского любви к Родине. А Вы, — теперь он обратился к Донскому, — научите за это полковника современным танцам...»

В. Е. Анциперов

 Ансамбль Александрова на Вашингтонщине